Вчера, обследуя чужие журналы, наткнулась в одном из них на занятный спор.
Завязался он вокруг кэмероновского «Титаника». Первый аргументатор (как я поняла, молодая женщина) осуждал главную героиню, считая ее глупой эгоисткой, разбившей сердце хорошему человеку и поставившей под удар чужую жизнь.
Свое мнение по спору я особо расписывать не буду, оппоненты девушки и так хорошо и достаточно аргументировали. Но именно он напомнил мне о несчетном количестве литературных и киногероинь, в схожей ситуации осуждаемых за безнравственность и эгоизм. Анна Каренина, булгаковская Маргарита, Ирэн Форсайт, в кино – та же самая Роза, Надя Шевелева и т.д. Осуждают в основном дамы, аргументы одни и те же: «он» ее ТАК ЛЮБИЛ, «он» ей СТОЛЬКО ДАРИЛ, а она ПОДАРКИ ПРИНИМАЛА, а потом плюнула в «его» душу и отправилась искать приключений на пятую точку. (Далее хор). Стерва! Бей ее!
Причем осуждаются в основном благополучные женщины из достаточно высоких кругов общества. Как сказала про ту Каренину одна «простая русская баба» (которые, замечу, тоже разные бывают): «Корову бы ей. А лучше двух».
Ну отлично, у Аксиньи Астаховой была корова. Не удивлюсь, если и две, их семья считалась зажиточной. И их со Степаном пара в глазах односельчан была почти образцовой. И там тоже считалось, что Степан ее ТАК ЛЮБИЛ (побои в том кругу — не в счет, «не всегда же он пьяный — иной день выберется и трезвый!»). Что не помешало ей не только гулять с Гришкой и дважды уходить из семьи, но и биться в пароксизме ненависти ко всему этому образцовому житью: «За всю жизнь свою горькую отлюблю!».
Просто жизнь Аксиньи кажется моим современницам по-настоящему невыносимой. Побои, история с отцом и т.д. А вот если муж/жених не избивает (ну, может заедет разок по морде, или изнасилует по нечаянности, так то - от чувств-с!), а, наоборот, подарки дарит, заботится, иногда даже за каждый твой шаг трясется, вводит в высший свет — то героиня ему пожизненно должна. Прямо-таки ОБЯЗАНА его сделать счастливым. Мирно раскладывать пасьянсы в будуаре-фонаре. Запретить себе чувствовать. С семнадцати лет регулярно раздвигать ноги перед противным ей морально и физически человеком. «Ну и что, все так жили» - возражала, помнится, девушка, с которой я начала этот пост. Нет. «Все» так не жили. Многим доставались мужья, к которым они по крайности не чувствовали отвращения. Иным темперамент и природный склад характера позволял до смерти жить с нелюбимым мужем, уйти с головой в домоводство, в деторождение, даже в ту же благотворительность, с которой не выгорело дело у Анны Карениной. Многие компенсировали потерю куда более безнравственными способами — что-то я редко слышу осуждения в адрес толстовской Бетси Тверской, которая превосходно успевала крутить вполне плотские романы на два-три фронта при нелюбимом муже. Зато из семьи не уходила, да. А некоторые и уходили, и, знаете, даже счастливо —например, Эффи Рёскин. Что до Розы Кэмерона – я не буду сейчас раздувать размеры поста рассуждениями о том, почему она не могла чинно-благородно разорвать помолвку. Во-первых, безвыходность — это не всегда дуло у виска, во-вторых – да потому что ее такие же советчицы до самого последнего момента прессовали тем, что "все так живут", "он тебя любит", "ты обязана", и готовность к бунту в этой девочке дозрела и прорвалась именно сейчас. Как будто в реальной жизни не бывает такого, что благополучный вроде бы человек внезапно бросает высокооплачиваемую работу, родной город, налаженную жизнь и сбегает к черту на рога, а там либо пан либо пропал. Потому что невозможно без конца жить чужой жизнью. Нет, кто-то может. А кто-то умирает, спивается или сходит с ума.
Но для некоторых сам факт, что герой бросает жизнь, о которой они мечтали, и ищет себе своего собственного пути и своих собственных проблем, невыносим. Причем не факт, что та самая жизнь мечты, достанься она им самим, им бы понравилась. Кстати, и совершенно не факт, что шаг навстречу собственным желаниям героя будет благополучен. Можно выйти на ложную дорогу? Безусловно. Очень часто мировая литература и показывает человека, разорванного своими желаниями, как та же несчастная Каренина. Нет, она мне не симпатична, она изломала жизнь себе и Вронскому (как раньше он переломил ее жизнь), но ее вина не в том, что была «неблагодарна хорошему доброму мужу».
Кстати, вот эта идея благодарности за любовь мне категорически непонятна. Причем за любую любовь. Любовь Кэла, например, который с Розой открыто обращался как со своей собственностью. Почему она, значит, не разорвала помолвку? А почему Кэл, интересно, если он так уж нежно любил, продолжал отношения с девушкой, которая — о, он знал! – обручилась с ним только от безнадежности и которую явственно передергивало от одного его прикосновения? Не говорит ли это кое-чего о качествах самого Кэла? И мне, конечно, сказали бы, что я не понимаю тогдашнего менталитета, да вот беда – в этом не упрекнешь Голсуорси, который, будучи современником и Кэла, и Розы, называл в «Форсайтах» подобный брак — рабовладением и осуждал Сомса.
Стоило ли также отблагодарить за любовь Гумберта Гумберта? А ведь он тоже осыпал Лолиту подарками, и та — куда деться — брала. Кстати, и в самом деле, есть сочувствующие. Да любой сталкер, преследующий и изводящий жертву воплями: «Никто не полюбит тебя так, как я!» – непременно находит пару поклонниц, говорящих: «Такая любовь! Такая любовь, а она не ценит!»
Таким образом круг замыкается. Перестав исповедовать принцип «бьет — значит, любит» и духовно, так сказать, обогатившись, люди зачастую просто выходят на новый уровень старой неприязни. И многим ли мы отличаемся порой от тех кумушек, которые с любопытством и усмешками поглядывали из-за плетня на то, как Степан учил Аксинью, посмевшую — о боги! – не оценить своего признанного всеми счастья?..
Я же позволю себе напоследок процитировать уже упомянутого Набокова, а именно слова Вана о самоубийстве безответно обожающей его Люсетт:
«В иных, более глубоконравственных мирах, нежели наш катышек дерьма, могут существовать ограничения, принципы, божественное утешение и даже особая гордость за то, что можно осчастливить, кого по-настоящему не любишь; но на этой планете подобные Люсетт обречены.»