Если бы слова сохраняли свое первозданное значение, можно было бы просто сказать: умер наш Первый Учитель. Но вместо этого приходится длинно объяснять, какой была Н.А. и что значила в нашей жизни.
Она приняла нас совсем маленькими и сплотила так, как не каждый учитель может это сделать. Она проводила с нами невероятное количество времени. Преподаватель Мировой Художественной Культуры, она могла принять ученика полным невеждой и воспитать в нем настоящую потребность в прекрасном. Для нее не было "безнадежных" учеников. Она учила нас дружить, любить Родину («как мало и плохо ее сейчас любят,» – сетовала она), вообще быть Людьми. И все это опять звучит, как слова, слова, слова, и ничем не отличается от других надгробных речей, и ничего не проясняет постороннему человеку…
У Н.А. был редкий дар, какой встречаешь не у каждой многодетной матери – внушить каждому ребенку, что он – самый любимый. Ведь дети ревнивы. Она владела этим искусством в совершенстве. Только у матерей чаще всего по два, по три ребенка… Нас у нее было двадцать четыре. И каждый в глубине души был уверен, что его Н.А. больше всего любит и тайно выделяет из всех.
Она совершила непостижимое: образовала из нас, очень разных, – братство. Есть в нас, ее питомцах, какое-то глубинное родство, которое не разрушилось ни за тринадцать лет, проведенных вне начальной школы, ни за шесть лет, прошедших после выпуска. Фраза "Да мы же еще у Н.А. вместе учились!" - была не пустым звуком. Она же следила за нами, как вторая мать, была в курсе наших удач и неудач, романов, разочарований, семейных драм и праздников. Она часто звала в гости. Мы звонили, обещали прийти, и – далеко не всегда сдерживали обещание и не так часто заходили. А она никогда не обижалась и продолжала ждать. А когда мы все-таки приходили – встречала так, словно мы издалека вернулись домой.
Есть люди, которым редко звонишь, но когда звонишь – проговариваешь не по одному часу. Их нечасто видишь, но знаешь, что они есть, и когда настанет момент,– расскажешь им обо всем, что лежит на душе. А потом вдруг оказывается, что их нет. Мне не верится, что я больше не услышу ее звонкий, бойкий, с хрипотцой голос. Мне не верится, что я не услышу веселых и трогательных прозвищ, которыми она называла некоторых из нас. Мне не верится, что она не увидит фотографий моей свадьбы. Мне не верится, что она могла уйти…
P.S. Однажды Н.А. в телефонном разговоре попробовала напеть мне свою любимую песню, и, когда я сразу угадала название, чуть не заплакала от радости. Сейчас я слушаю ее и тоже не могу сдержать слезы. Да и незачем...
Падает снег...
Ты не придешь сегодня вечером
Падает снег,
И мое сердце одевается в черное.
Печальная определенность,
Холод и пустота...
О ненавистное безмолвие,
Белое одиночество.
Ты не придешь сегодня вечером -
Кричит мое отчаянье.
А снег все падает,
Безучастно кружась...